Диагностика и лечение депрессивных расстройств в клинике внутренних болезней

Т.И. Мальчевская, к.м.н., доцент кафедры пропедевтики внутренних болезней НМУ им. А.А. Богомольца, г. Киев

Депрессия – это заболевание, которое тяжелым бременем ложится на пациента, его семью, общество в целом и в большей степени, чем хронические соматические заболевания, препятствует полноценной жизнедеятельности. Коморбидность состояний, нередко рецидивирующее течение выводят депрессию в ранг медико-социальной проблемы. Ежегодно 100 млн. жителей планеты испытывают депрессивные расстройства. По статистическим данным в США состояние депрессии на протяжении жизни испытывает 17% населения.
Специалисты отмечают ежегодную тенденцию роста количества депрессивных состояний в мире. Так, по прогнозам ВОЗ, к 2020 году депрессия будет занимать 2-е место среди десяти основных заболеваний, приводящих к инвалидности после сердечно-сосудистой патологии. Меняется как структура, так и характер течения депрессий. Если в 40-50 годы прошлого века 80% больных выздоравливали, то уже в 90-е годы 40% депрессий приобретают хронический рецидивирующий характер с тяжелыми затяжными эпизодами.

Депрессией страдают все возрастные группы, причем каждая из них имеет свои специфические клинические проявления. Наиболее подвержены депрессивным расстройствам люди среднего возраста, хотя в последнее время существенно снижается возраст таких пациентов. Более 50% случаев депрессивных расстройств наблюдается в возрасте 30-50 лет, в среднем начало заболевания наблюдается к 40 годам. Что касается распространенности заболевания, то следует отметить, что более часто депрессия встречается у мужчин. «Эстрогеновый щит» оберегает женщин до менопаузы, однако после 45-50 лет риск депрессий у них резко возрастает. У ближайших родственников больного риск развития депрессий в 2-3 раза выше, чем в общей популяции. Выявляемость заболевания также зависит от социальной активности личности, например, у домохозяек она достаточна низкая, у бизнес-леди – высокая. Повышенный риск депрессий составляют также женщины в послеродовом периоде.
По данным ВОЗ, аффективными расстройствами (аффект – сильное и относительно кратковременное эмоциональное состояние, возникающее в ответ на воздействие внутренних или внешних факторов и сопровождающееся соматовегетативными проявлениями) страдают в среднем 5% населения мира. Из года в год растет число суицидов, совершенных на фоне депрессивных состояний. Ежегодно 800 тысяч человек в мире заканчивает жизнь самоубийством, 60% из них страдали депрессией. Такой высокий показатель сравнивается со смертностью от сердечно-сосудистых заболеваний, и наступившее столетие поистине считается «эрой депрессии». Несомненно, проблема депрессий выходит за рамки психиатрии. Приблизительно каждый десятый пациент, обращающийся за консультацией к врачу общей практики, находится в состоянии депрессии, из них каждый шестой клинический случай приводит к инвалидизации. Между тем, лишь очень маленький процент больных предъявляет жалобы на психические расстройства, основная масса пациентов имеет симптомы соматического характера, поэтому на практике бывает очень трудно отделить психическую патологию от соматической.
Увеличение выявления данной патологии также связано с большей информированностью врачей общесоматических специальностей о соматоформных (психосоматических) нарушениях. Депрессивные расстройства нередко скрываются под маской соматического заболевания или его сопровождают, оставаясь при этом нераспознанными, неоцененными. Поэтому примерно 60-80% больных депрессией не попадают в поле зрения психиатров и, в то же время, не получают адекватной помощи от врачей-интернистов.
Известно, как трудна диагностика и лечение упорных кардиалгий, длительной и «необъяснимой» гипертермии, постоянной одышки, непроходящего ощущения тошноты, изнуряющего потоотделения, головокружений, вегетативных пароксизмов и т.д. Как правило, при активном и целенаправленном распросе у этих пациентов удается выявить нарушения сна, аппетита, изменение массы тела, снижение либидо, постоянную слабость, утомляемость, снижение интереса к окружающему и другие симптомы, которые сохраняются более двух недель, свидетельствующие о наличии депрессивных расстройств. Субклинические проявления депрессии у таких больных обусловили и соответствующую терминологию: скрытая, маскированная, атипичная, депрессия без депрессии.

Пограничные психические расстройства
в кардиологии
Для больных терапевтического и кардиологического отделений наиболее характерным синдромом является кардиофобия. Незначительные изменения со стороны сердечной деятельности, возникающие при волнении, умственной или физической нагрузке, приводят к длительной астенизации, обусловливают у них стойкую уверенность в наличии заболевания сердца и вызывают страх смерти. Таким пациентам свойственно сверхценное отношение к своему здоровью. Они реагируют на малейшие его нарушения, часто измеряют пульс, артериальное давление, акцентированы на различных неприятных ощущениях в области сердца. Чаще всего это ощущение боли, причем с иррадиацией именно в левую руку и лопатку, что, как известно, типично для ишемической болезни и инфаркта миокарда. От истинных кардиалгий такие боли отличаются неопределенностью ощущений (напоминают то сдавливание, то распирание, то холод или жжение) и появлением в результате какого-либо психотравмирующего фактора. При этом боль сопровождается тревогой, эмоциональным напряжением, беспокойством. Нарушения сердечной деятельности часто сочетаются с жалобами на затруднение дыхания, чувство «нехватки воздуха», спазмы в горле, иногда даже возникают тяжелые приступы с ощущением остановки дыхания и приближением смерти. Это связано с гипокапнией, возникающей как результат переживаемого больным навязчивого страха удушья и развития вследствие этого форсированного дыхания. Вегетативные нарушения центрального генеза, или психовегетативные синдромы, могут проявляться в виде как пароксизмальных, так и перманентных расстройств. Вегетативный криз, или паническая атака, – это наиболее яркое и драматичное проявление психовегетативного синдрома.
Еще одна разновидность неврозоподобных расстройств – синдром нарушенного ритма дыхания. Больные утрачивают ощущение полноценности вдоха, поэтому увеличивают глубину дыхания, предпринимают попытки форсировать дыхательные движения, тем самым вызывая искусственную гипервентиляцию. При этом возникает комплекс ощущений в виде легкого головокружения, подташнивания и, что наиболее типично для этих больных, отсутствия потребности во вдохе вследствие избыточного насыщения крови кислородом и снижения возбудимости дыхательного центра. В связи с утратой произвольности дыхания больные начинают его постоянно контролировать, отмечая малейшие сбои в дыхательных движениях, не могут отвлечься от неприятных ощущений, сопровождающих акт дыхания. Они глубоко заглатывают воздух, стараясь «исправить» нарушенный ритм, производят дополнительные движения головой, шеей, руками.
Обычно отмечаются сочетание описанных расстройств с другой неврозоподобной симптоматикой, убежденностью в серьезности заболевания, навязчивые мысли о неполноценности дыхания, о нарастающем кислородном голодании, чувство тревоги и страх смерти от удушья, подавленное настроение. Все это сопровождается выраженными вегетативными дисфункциями.

Пограничные психические расстройства
в гастроэнтерологии
Особого внимания заслуживают неврозоподобные расстройства у больных с патологией желудочно-кишечного тракта (ЖКТ). При заболеваниях органов пищеварения вторичные психопатологические проявления отсутствуют лишь у 10,3% больных, у 22,1% отмечаются отдельные, фрагментарные астенические нарушения, а у 67,6% – более сложные неврозоподобные состояния. Клиническая картина определяется особенностями гастроэнтерологической симптоматики, склонностью к многолетнему, торпидному течению с тенденцией к вовлечению в патологический процесс всей пищеварительной системы. В соответствии с этим неврозоподобные расстройства у таких больных характеризуются малой динамичностью, склонностью к полиморфизму, «срастанию» с личностью. Однородная клиническая картина наблюдается лишь у больных с соматогенной астенией, выраженность которой, как правило, коррелирует со степенью тяжести и давностью основного заболевания.
Моделью функциональных нарушений деятельности ЖКТ, имеющих несомненную этиопатогенетическую связь с психогенными факторами, может служить синдром раздраженной толстой кишки. При этом речь идет о функциональной патологии толстой кишки в виде расстройств ее двигательной, тонической и секреторной функций, которые проявляются диспепсическими явлениями, болью, вздутием, урчанием, дискомфортом в животе. Клиническое исследование больных с функциональными нарушениями толстой кишки показало, что соматические симптомы сочетаются у этих больных с разнообразными расстройствами невротического круга в виде астенического симптомокомплекса, тревожных проявлений, в ряде случаев – с истероидными или фобическими включениями. Начальные проявления болезни возникают в тесной связи с повторными, психотравмирующими обстоятельствами и выражаются эмоциональной лабильностью, гиперестезией, повышенной реактивностью вегетативных расстройств, а также преходящей болью в животе.
Интерес представляют данные, полученные при исследовании больных с алиментарно-конституциональным ожирением (АКО). В этих случаях симптоматика соответствует психогенным (невротическим) расстройствам в сочетании с патохарактерологическими, церебрально-органическими и психоэндокринными расстройствами. Невротические расстройства наблюдались у 38% наблюдаемых больных (преимущественно в виде тревожной субдепрессии). У остальных 62% пациентов клинические проявления при внешнем феноменологическом сходстве с невротическими нарушениями имели «органическую окраску», отличались монотонностью и спаянностью с психоэндокринным, психоорганическим синдромами. Формирование и динамика невротического симптомокомплекса у больных с АКО характеризовались отчетливой взаимосвязью с динамикой основного заболевания. Невротические расстройства у одних больных сопутствовали развитию АКО с самого начала, у других возникали вторично как реакция на болезнь. При обоих вариантах возникновение невротической симптоматики определяло неблагоприятное течение заболевания с нарушением пищевого поведения, ограничением активности и прогрессирующим нарастанием массы тела.
Симптоматические депрессии – частое расстройство, наблюдающееся при многих тяжелых соматических заболеваниях. Их формирование может быть связано с патологией сердечно-сосудистой, легочной и пищеварительной систем, поражением почек, с явлениями уремии, циррозом печени, системной красной волчанкой, ревматоидным артритом, онкологическими заболеваниями. В ряду эндокринных нарушений депрессии чаше бывают при гиперпаратиреоидизме, гипотиреоидизме, диабете. Аффективные нарушения возникают также при авитаминозах, железо- и В12-фолиеводефицитной анемии.
Симптоматические депрессии формируются по тем же законам, что и органические: дебютируют при утяжелении состояния и редуцируют по мере обратного развития симптомов соматического заболевания. Клиническая картина психовегетативных расстройств, осложняющих соматическое заболевание, чаще приобретает форму астенической депрессии с гиперестезией, явлениями раздражительной слабости, повышенной истощаемости, слабодушием, слезливостью. Наряду с этим могут наблюдаться психомоторная заторможенность, слабость концентрации внимания с рассеянностью, забывчивостью, неспособностью сосредоточиться, а также выраженные вегетососудистые проявления – жалобы на шум и звон в ушах, головные боли, головокружения.
Сочетание депрессии с соматической болезнью усложняет процесс диагностики и терапии и негативно влияет на течение и прогноз как психического, так и соматического заболевания.
В свою очередь, депрессия может провоцировать соматическое заболевание (например, ишемическую болезнь сердца, артериальную гипертензию), является фактором, ухудшающим прогноз таких болезней, как паркинсонизм, диабет, злокачественные новообразования, СПИД и др. (D.L. Evans и соавт., 1997). По данным А.Б. Смулевича и соавт. (1999, 2000), депрессия в сочетании с соматической патологией достоверно чаще приводит к инвалидизации, чем отдельно взятое соматическое заболевание. Депрессия также повышает риск летального исхода соматического заболевания (B.W. Rovner, P.S. German и соавт., 1991). Так, вероятность смерти в течение 6 месяцев после перенесенного инфаркта миокарда при присоединении депрессии увеличивается в 3-4 раза (N. Frasure-Smith, F. Lasperance и соавт., 1993). Наряду с повышением летальности от телесного недуга причиной смерти больных депрессией часто становится самоубийство, причем суицидальный риск также выше, чем в случаях «неосложненной» депрессии.
Соматическое заболевание, со своей стороны, может осложнять диагностику депрессии, способствовать ее хронизации и утяжелению (S.R. Kisely, D.P. Goldberg, 1993), видоизменять ответ организма на проводимую терапию (А.Б. Смулевич и соавт., 1997).
Знание психосоматических взаимоотношений при депрессиях необходимо каждому врачу, поскольку существует отчетливая взаимосвязь между психическими и соматическими процессами. В восприятии больного соматические симптомы могут с такой очевидностью выступать на передний план, что нарушения в психической сфере как бы полностью переключаются на соматический уровень. Соматические жалобы и дисфункции внутренних органов и систем приобретают в клинической картине депрессии настолько большое значение, что все или большинство психосоматических жалоб больных, считаются проявлением депрессии (В. Бройтигам, П. Кристиан, М. Рад, 1999).
Осведомленность врачей всех специальностей об основных симптомах депрессий, позволяет на ранних этапах устанавливать истинную природу болезни. Однако тезис о ее кратковременности и легкой курабельности остается спорным. Сегодня в клинике наиболее распространенных пограничных психических расстройств преобладают тревожно-депрессивные и астенодепрессивные синдромы легкой и средней степени тяжести. Среди основных симптомов – стандартные жалобы на снижение аппетита или переедание, нарушения сна, чувство безнадежности, недифференцированную тревогу, вялость, повышенную утомляемость, внутреннее напряжение.
Особенностью современных психических расстройств является их смешанный характер. Например, дистимии (хронические депрессии длительностью не менее 2 лет непсихотического уровня, протекающие с минимальной выраженностью симптоматики) в 40% случаев сочетаются с депрессией и тревожностью. Гетерогенность и высокая коморбидность психосоматических расстройств объясняют немногочисленность и, в большинстве случаев, отсутствие каких-либо верифицированных терапевтических подходов в лечении смешанных состояний. Ранее в лечении таких больных использовали бензодиазепиновые транквилизаторы, антидепрессанты. В последние годы на фармацевтическом рынке появились препараты с комбинированным действием, в частности антидепрессанты с широким спектром активности, включая тимоаналептический эффект, анксиолитическое, антифобическое, седативное, вегетостабилизирующее действие. Такой широкий диапазон эффективен при комбинированной пограничной патологии, преимущественно легкой и среднетяжелой степени. Однако, как показывает многолетний терапевтический опыт, эти препараты далеко не всегда эффективны и целесообразны при расстройствах легкой степени и не лишены побочных действий. Отличаясь повышенной тревожностью и мнительностью, больные с депрессией всегда внимательно изучают аннотацию назначенного препарата. В подавляющем большинстве случаев разделы «показания» и «побочные действия» оказывают на них дополнительное психотравмирующее действие. Пациенты окончательно утверждаются в своих подозрениях по поводу наличия тяжелых заболеваний, и, кроме того, усиленно начинают искать у себя (и находят как благодаря самовнушению, так и в связи со сниженным порогом ощущений) побочные действия препаратов. Очень часто таких пациентов настораживает синтетический состав препарата, что уменьшает приверженность к лечению.
Трициклические антидепрессанты (ТЦА), являясь препаратами I поколения, не потеряли своего клинического значения, основной механизм их действия – блокада пресинаптического захвата, как норадреналина, так и серотонина. В результате блокады обратного захвата моноаминов повышается их свободное содержание в синаптической щели и, соответственно, увеличивается длительность воздействия на рецепторы постсинаптической мембраны, что приводит к улучшению синаптической передачи. Однако ТЦА, помимо этого, обладают способностью блокировать a-адренергические и Н1-гистаминовые рецепторы, поэтому относятся к антидепрессантам неселективным, и с этим связаны их побочные проявления. ТЦА обладают выраженными холинолитическими эффектами в виде сухости слизистой полости рта, снижения потоотделения, тахикардии, затруднения мочеиспускания, нечеткости зрения, запоров, тремора, а также нарушения сердечной проводимости (удлинение интервала Q-T), что может быть предиктором фатальных аритмий и прогрессирования сердечной недостаточности. Этот спектр побочных эффектов вносит существенные ограничения в длительной терапии ТЦА, особенно у пожилых пациентов. Ограничивающим фактором для ТЦА является и небезопасность лекарственного взаимодействия, что исключает возможность сочетания ТЦА с целым рядом препаратов (опиатные анальгетики, антиаритмические средства, непрямые антикоагулянты, необратимые ИМАО). Ограничено их совместное применение также с антигистаминными и антипаркинсоническими препаратами.
Тетрациклические антидепрессанты относят к препаратам II поколения, к агонистам норадреналина, которые в основном блокируют обратный захват норадреналина, обладают незначительной холинолитической активностью.
Основные представители допаминергических антидепрессантов блокируют нейрональный захват допамина, оказывая тем самым преимущественно стимулирующее влияние на допаминергические системы.
Интерес к антидепрессантам группы селективных ингибиторов обратного захвата серотонина (СИОЗС) связан с серотониновой моделью депрессии. Препараты данной группы адресуются к депрессивным состояниям невротического круга. СИОЗС обладают широким спектром клинических эффектов с выраженным анальгетическим, анксиолитическим, антипаническим действием. Спектр клинических синдромов, при которых доказана их клиническая эффективность, достаточно широк: хронический болевой синдром, булимия, ожирение, алкоголизм, синдром дефицита внимания с гиперактивностью, панические расстройства и др. Наряду с высокой антидепрессивной активностью существенным преимуществом антидепрессантов этого класса является низкая частота побочных эффектов. Возбуждение, инсомния – наиболее частые из них, возникающие в начале лечения, можно купировать без отмены препарата назначением транквилизаторов. Вместе с тем этот класс препаратов способен вызывать специфические побочные эффекты, связанные с гиперстимуляцией серотониновой системы: желудочно-кишечные расстройства, снижение аппетита, нарушения половой сферы, тремор и повышение потоотделения. Наиболее серьезным осложнением терапии антидепрессантами, в том числе и СИОЗС, является достаточно редкий так называемый серотониновый синдром, проявляющийся рядом симптомов: головокружением, артериальной гипертонией, нарушением зрения, кардиоваскулярной недостаточностью, тошнотой, психомоторной активацией, ажитацией, миоклонией, гиперрефлексией, потливостью, тремором, диареей, изменением психического статуса. Выраженность осложнений колеблется от легких форм, купирующихся в течение 24 ч после отмены терапии, до тяжелых.
Дополнительным негативным моментом, ограничивающим возможность применения новых препаратов является их стоимость. Этих недостатков лишены препараты на растительной основе, преимущественно на основе экстракта зверобоя. Они относительно дешевле, их эффективность и безопасность проверена многолетним применением в разных странах.
Целебные свойства зверобоя были известны Гиппократу, Авиценне, Парацельсу, упоминались еще в египетских папирусах. Препараты из зверобоя в виде водных, водно-спиртовых, спиртовых, масляных и сухих экстрактов, настоек и отваров используются повсеместно в народной медицине в течение более 2000 лет.
Несколько лет назад появился и прочно занял свое место на украинском фармацевтическом рынке высококачественный препарат из стандартизованного экстракта травы зверобоя – Гелариум Гиперикум («Бионорика АГ», Германия)
Клиническая эффективность препарата была подтверждена многочисленными исследованиями. При депрессии средней и легкой степени тяжести клинический эффект сходен с таковым у амитриптилина и доказан в 13 моно- и мультицентровых исследованиях. В 40 сравнительных открытых и слепых рандомизированных, плацебо-контролируемых исследованиях эффективность препаратов зверобоя в 2,5 раза превышает эффективность плацебо по антидепрессивному действию.
1 драже Гелариума Гиперикума содержит от 255 до 285 мг «сухого экстракта» Нуреricum perforatum (зверобоя продырявленного), что соответствует 0,9 мг гиперицина. Гелариум Гиперикум стандартизирован по уровню содержания гиперицина, но может содержать разное количество других активных веществ. Экстракт зверобоя содержит как минимум 10 химических субстанций, которые имеют отношение к тимолептической активности Hypericum perforatum. Эти вещества включают нафтодиантроны (в частности гиперицины), флавоноиды (кверцитин), биофлавоноиды, ксантоны. Антидепрессивным и некоторым анксиолитическим свойствам он обязан входящим в его состав активным компонентам – гиперицину, его оксиформе псевдогиперицину и гиперфорину.
Предполагается, что механизм действия гиперицина в значительной степени похож на механизм действия антидепрессантов класса неселективных ингибиторов моноаминооксидазы (МАО) (in vitro выявлено ингибирующее влияние Гелариума на моноаминоксидазу (МАО) и катехол-0-метилтрансферазу. Однако исследования последних лет показали, что гиперицин может обладать активностью в отношении серотонинергической системы (ингибирование обратного захвата не только серотонина, но и дофамина, норадреналина), а также имеет тропность к ГАМК и бензодиазепиновым рецепторам. Гелариум Гиперикум противодействует нарушениям нейромедиаторной передачи, возникающим при депрессии. Антидепрессивное действие может быть, в том числе, объяснено такими нейрогуморальными механизмами, как модуляция секреции цитокина IL-6 (интерлейкина-6) и его влияния на мозг. После приема экстракта зверобоя в дозе 300-1200 мг с 5% содержанием гиперфорина максимальная его концентрация в крови составляет 150-450 нг/мл через 3-5 часов. Время полураспада 9-10 часов. Было показано, что при легких и среднетяжелых депрессиях доза 300-1000 мг/сут Hypericum perforatum по эффективности превосходит плацебо и сопоставима с имипрамином, амитриптилином, назначаемыми по 75 мг в сутки и флуоксетином в суточной дозе 20 мг. Вместе с тем очевидно, что Hypericum perforatum значительно превосходит перечисленные тимолептики по переносимости. Так, частота побочных эффектов обычно не превышает 1% в виде расстройств желудочно-кишечного тракта, аллергических реакций, слабости. Кроме того, Hypericum perforatum обладает ограниченным спектром клинически значимых взаимодействий с другими препаратами. Не рекомендуется назначать этот антидепрессант одновременно с селективными ингибиторами обратного захвата серотонина и ингибиторами моноаминоксидазы. При совместном назначении Hypericum perforatum с варфарином, теофилином и циклоспорином возможна индукция ферментов, ответственных за их метаболизм, поэтому возможно снижение концентрации этих препаратов в плазме крови.
Поэтому применение Гелариума Гиперикума у пациентов с депрессией и сопутствующей соматической патологией представляло для нас интерес.
Целью нашего исследования была оценка эффективности и переносимости препарата Гелариум Гиперикум при депрессиях различного генеза в разных возрастных группах.
Мы наблюдали 12 пациентов (8 мужчин и 4 женщины) в возрасте от 18 до 55 лет (средний возраст 37±3,6 лет) с клинически установленной вегето-сосудистой дистонией с частыми симпатоадреналовыми кризами. Больные предъявляли также жалобы, характерные для симптомокомплекса депрессии и тревоги. Пациенты основной группы прошли курс лечения Гелариумом Гиперикумом в течение 6 недель с ежедневным клиническим обследованием. Контрольную группу составили 10 пациентов, получавших традиционную терапию. Для качественной и количественной оценки состояния тревоги и депрессии были использованы оценочные шкалы – шкала Гамильтона для депрессии и шкала глобального клинического впечатления. Ежедневно оценивали уровень АД (в положении сидя, стоя) и ЧСС, а также дважды (до включения в обследование и по его окончанию) регистрировали ЭКГ. В клинической картине пациентов обеих групп уровень тревоги соответствовал депрессии легкой степени и составлял 17,6±0,9 балла по шкале Гамильтона. Гелариум назначали в стандартной дозировке по 1 драже 3 раза в день. Пять пациентов из основной группы принимали препарат в виде монотерапии.
Наиболее значимые изменения в состоянии пациентов отмечались со 2-3-й недели, что подтверждалось результатами шкал врачебного наблюдения (шкала Гамильтона для депрессии и шкала глобального клинического впечатления). Следует отметить быстрый эффект от лечения Гелариумом у больных, в клинической картине которых преобладал тревожный компонент или имела место вегетативная дисфункция как соматический эквивалент тревоги (тахикардия, ощущение неполного вдоха, невротическая лихорадка). В этих случаях редукция тревоги или вегетативной дисфункции отмечалась уже с 1-й недели терапии. Неоднозначным было влияние Гелариума на нормализацию сна. С первых дней приема препарата Гелариум у пациентов с ведущим тревожным компонентом сон улучшался: становился более продолжительным, менее прерывистым, характеризовался быстрым засыпанием. Однако к концу 1-й недели этот эффект уменьшался. У пациентов с преобладанием симптомов депрессии Гелариум, улучшая сон, нормализовал и общее состояние. У 3 больных улучшение сна отмечалось только с 3-й недели приема препарата. Уже к концу 2-й недели у 9 человек основной группы, принимавшей Гелариум, улучшилось настроение, появился интерес к повседневной деятельности, повысилась работоспособность. Полная редукция симптомов отмечалась к концу 6-й недели у 8 больных. Наиболее резистентным к проводимой терапии оказалось улучшение концентрации внимания. У 4 больных, в клинике которых преобладали симпато-адреналовые кризы, к концу лечения все-таки сохранялись торпидность мышления, забывчивость, снижение памяти.
У 58,3% больных (7 пациентов) после проведенного в течение 6 недель лечения повысилась устойчивость к психоэмоциональным стрессам. Положительным ответом на терапию Гелариумом было снижение общего количества баллов с 17,6 до 9,1 по шкале Гамильтона.
Показатели редукции рейтинга баллов по шкале Гамильтона статистически достоверны (р<0,001). У 5 больных с частыми симпато-адреналовыми кризами к концу лечения наметилась тенденция к уменьшению частоты, продолжительности и выраженности диэнцефальных кризов. Анализируя данные результатов кардиологического обследования, мы не отметили ни в одном случае удлинения интервала QT на электрокардиограмме или электрической нестабильности миокарда в виде жизнеопасных аритмий, что подтверждает отсутствие влияния на хроно-, ино- и дромотропную функцию миокарда и безопасность растительного антидепрессанта Гелариум Гиперикум. Также не прослеживалось отрицательное влияние Гелариума на уровень АД. К концу лечения проявилась тенденция к нормализации ЧСС с 90,3±1,3 до 78,2±0,9 в минуту, что может свидетельствовать об уменьшении симпатикотонии.
Следует отметить также хорошую переносимость Гелариума у пациентов с вегетососудистой дистонией и сопутствующим тревожно-депрессивным симптомокомплексом.
Благодаря рассмотренным свойствам (противотревожное, антидепрессивное, вегетостабилизирующее действие, повышение устойчивости к стрессовым ситуациям), эффективности и безопасности препарата на основе экстракта зверобоя, а также данным нашего клинического наблюдения рекомендовано широкое применение Гелариума Гиперикума для лечения депрессивных расстройств легкой и средней степени тяжести, психовегетативных расстройств (апатия, тревога, беспокойство, раздражительность), нарушения эмоционального состояния, возбуждения, нервного напряжения, астеноневротических синдромов в практике врачей общего профиля.